«Скоро рассвет, надо сматываться» - подумал Верн, стоя пред витриной какого-то модного магазинчика. Он только что осознал себя, даже то, что его зовут Верн. Мысли о рассвете, почему-то, беспокоили его. Он еще раз осмотрел себя в отражении. Обычный панк: синий ирокез лежит на правом боку, на левом, открытом от волос, ухе блестит сережка в виде черного креста, черная рубаха, поверх нее верная косуха с разноцветными рукавами и яркими прямоугольниками нашивок, гласящие о свободе, равенстве и братстве. Узкие джинсы и высокие ботинки с зелеными шнурками. Ничего особенного, только глаза. Радужная оболочка была их ярко красного цвета.
- Таких, вроде, у людей не бывает, - задумчиво сказал отражению Верн и развернулся к мотоциклу. Транспорт мерно тарахтел, в ожидании пока хозяин налюбуется на собственное отражение. – Странно, что я не помню ничего, но точно знаю, что это мой мотоцикл…
Верн надел черный шлем, крутанул ручку газа, и двухколесная машина увлекла своего наездника по переулкам в другой конец города. Водитель не знал, куда именно он едет, но четко угадывал дорогу. Тут направо, проехать по узкой улочке, вывернуть на широкий проспект, проехать до набережной, повернуть налево, там в тихую и темную подворотню. Быстрее! Скоро встанет солнце. Верн заглушил мотоцикл, завел его в гараж, от которого, оказывается, у него были ключи. Запер ворота изнутри, откинул крышку люка, что был в полу и спустился по металлической лестнице вниз. Там обнаружилась кровать и тумбочка, возле нее. Верн почувствовал глубочайшую усталость, а потому скинул одежду, оставшись лишь в трусах, положил под подушку кинжал и крепко уснул.